В войне 1812 г. 6-й полк участвовал в составе резервной кавалерии маршала Мюрата, в 1-й легкой дивизии Брюйера 1-го корпуса Нансути, образуя вместе с 8-м уланским полком (Д. Радзивилла) 15-ю бригаду легкой кавалерии (бригадный генерал Ю. Немоевский).
Роман Солтык, шеф эскадрона 6-го уланского полка, вспоминает: «Шестой полк улан, к которому я принадлежал, был отдан в распоряжение генерала Брюйера, командовавшего дивизией французской кавалерии, предназначенной для марша в авангарде. Дивизия подошла 20 июня, но ее присутствие было скрыто от неприятеля благодаря огромному лесу, который покрывал берега Немана. С противоположного берега можно было заметить одни только польские сторожевые посты.
23 июня наши кавалеристы еще спали на биваках, когда дорожная карета, запряженная шестеркой резвых рысаков, примчалась во весь опор по дороге из Королевца и внезапно остановилась посреди нашего обоза. Ее окружало только несколько конных егерей гвардии на запыхавшихся и утомленных конях. Дверцы отворились, и мы заметили Наполеона, высаживающегося из экипажа в сопровождении князя Невшательского. Не показался ни один из адъютантов, ни один из ординарцев. Потом вскоре подоспел галопом один генерал Брюйер. Наполеон был одет в мундир конных егерей гвардии. Казался, быть может, уставшим с дороги, его черты несли следы беспокойства. Подбежало несколько офицеров, среди которых находился и я, а также майор полка Сухожевский. Наполеон сделал быстро несколько шагов в его сторону и спросил, где командир полка. Сухожевский, не смущенный отсутствием полковника, который еще спал, отвечал, что замещает его и готов принять его приказы. Тогда император спросил его о дороге к Неману, и где находится передняя стража. Задавал также разные иные вопросы о позиции москалей. Продолжая задавать вопросы, потребовал смены платья, желая надеть польскую униформу, потому что представлялось удобным, и даже было приказано, чтобы ни один французский военный не показывался москалям. Снял все свое платье, что сделал также князь Невшательский, а Сухожевский, я и полковник, который как раз подоспел, последовали его примеру, так же, как генерал Брюйер. Таким образом, находились мы, пять или шесть особ, в рубашках посреди бивака, окружая императора, и каждый из нас держал свой мундир в руке. Поляки пожертвовали свое французам, что представляло собой весьма оригинальную картину. Из всех наших мундиров плащ полковника Понговского и его фуражерка лучше всего подошли императору. Сначала ему предложили шапку уланского офицера, но он отказался, потому что была слишком тяжелая. Все это продолжалось несколько минут. Бертье также переоделся в польский мундир. Спешно привели коней полковника. Наполеон сел на одного, а Бертье на другого. Поручик Зрельский, рота которого стояла в тот день на аванпостах, был назначен сопровождать императора и служить ему проводником. Они отправились в Алексоту, поселение, удаленное на милю от места выступления, расположенное напротив Ковно на расстоянии одного пушечного выстрела. Наполеон сошел с коня на подворье дома, принадлежавшего, вероятно, лекарю, откуда легко было наблюдать окрестность (я сам, тремя днями раньше, сделал с этого места план Ковно). Оттуда Наполеон подробно разведал край, не будучи сам замеченным. Кони были тщательно укрыты на дворе. Закончив эту рекогносцировку, Наполеон возвратился на наш бивак».[1]
«Наполеон, надевший на себя плащ одного из польских улан, - пишет А. Тьер в «Истории Консульства и Империи», - направился при пистолетных выстрелах некоторого числа тиральеров конницы, чтобы разведать положение местности в сопровождении генерала Аксо… Этот факт и переодевание Наполеона оспаривались, но его подлинность подтверждается, в конце концов, бюллетенем перехода [через Неман], написанным самим Наполеоном».
На следующий день, 24 июня, войска Наполеона уже переправлялись через Неман. Только перед самой переправой 6 полк соединился с 8 полком улан, с которыми составлял одну бригаду, и в течение всей компании эти полки практически не расставались. К построившимся над берегом Немана полякам вновь приехал Наполеон, и приказал искать брод. Мосты еще не были наведены. Уланы быстро справились с поставленной задачей и вскоре начали переправляться на неприятельскую сторону. За ними последовали и остальные части дивизии Брюйера. Не встретив неприятеля, уланы часть ночи провели в боевом построении, и когда переправилось несколько полков, пустились вперед.
Через три дня уланская бригада Немоевского поднялась на Виленские холмы. Две пушки, три эскадрона и «просто толпа казаков» встретили прошедшие вперед три эскадрона 8 гусарского полка, смяли их, но при виде шедших во главе всей дивизии полков улан, спешно отступили. Окружая Вильно, идя в слепую, гусары попадают под Антоколем в засаду и теряют несколько человек. Но в бой вступают остальные части авангарда, и как сообщал в №53 «Курьер Литовски» за 1812 год: «Через час после этого в город ворвались поляки и поспешили к Антоколю, преследуя бегущих казаков. Храбрый майор Сухожевский, с несколькими десятками улан 6-го полка, состоящего под командою Понятовского, взял в плен несколько десятков офицеров, казаков и пехотных солдат». 28 июня около полудня, уланы 6-го полка парадом прошли через Вильно и также расположились бивуаком под Антоколем. Следует заметить, что с момента переправы до этой остановки, ни людям, ни их коням не удавалось получить или добыть продовольствие.
25 июля 6-й уланский полк совместно с 8 полком разбил Ингерманландский драгунский полк. Как пишет Роман Солтык, в то время адъютант генерала Сокольницкого: «В тот момент, когда поляки рвались в атаку, полк тот выполнял пол-оборота и отступал в порядке хорошей рысью… На мгновение, в наших шеренгах заколебались, ударить ли, потому что приняли их за вюртембержцев по причине сходства мундиров, однако, узнав, наконец, что это враги, бросились в погоню. Поляки пиками почти касались спин драгун, которые не ускоряли отступления, казалось, даже не хотели себя защищать. Это непонятное безразличие до такой степени удивило наших улан, что они не могли сделать над собой усилие, чтобы начать колоть, когда внезапно командир эскадрона Лоевский, старый и отважный солдат, который воевал при Костюшко, вырвал пику у одного из своих солдат и резко крикнул ближайшему драгуну: «Солдат, вспомни Прагу! Мы отомстим!» Началась ужасная резня. Энтузиазм и ловкость наших улан в одно мгновение сократили неприятельский полк едва до половины. На поле боя осталось убитых и раненых 350 солдат и 22 офицера».
Антоний Розвадовский, в то время поручик 8 полка улан, в своих воспоминаниях описывает это эпизод несколько иначе. Преследуя стремительно отступавшую русскую армию, дивизия Брюйера подошла к Двине. Бригаде Немоевского в ночь с 25 на 26 июля приказано переправиться на другой берег реки. Кони плыли легко, и уланы благополучно достигли берега. Едва полки начали строиться, как поступил приказ переправляться обратно. На этот раз кони были утомлены, и в полку утонуло 11 человек (в 8 полку - 7). Не прошло и часа, как поступает распоряжение направляться для атаки под Островно. Двигаясь легкой рысью повзводно, уланы видят отступающий в беспорядке 16 полк конных егерей под натиском русских драгун. Это был Ингерманландский полк. Драгуны уже окружили Неаполитанского короля с его свитой. В этот критический момент подоспели уланы и, яростно атаковав драгун, разбили их «в пух и прах». Результатом схватки стали 350 убитых и раненых драгун с 22 офицерами, из них 2 старших (полковник Аргомаков получил несколько ранений). В тот же день уланы несколько раз удачно атаковали русские батальоны.
Мюрат, собрав кавалерию, к 27 числу выдвинулся под Витебск, отстоящий от Островно примерно на 6 миль. Уланы сражались там два дня. Об ожесточенности этих боев можно судить по большому количеству раненых офицеров 6 полка, среди которых шефы эскадронов Оборский и Лоевский, два капитана и 4 подпоручика, один из которых был ранен смертельно. В бою у Островно под майором Сухожевским было убито 3 лошади, а сам он был ранен.
Бригадного генерала Ю. Немоевского, раненого 26 июля в бою при Какувячино, сменил во главе 15-й бригады легкой кавалерии Н.Ф. Руссель д’Юрбаль.
Дальнейший путь полка проходил в боях за Смоленск, сражениях у Валутиной горы и Колоцком монастыре.
5 сентября в бою за Шевардинский редут дивизия Брюйера действовала в районе д. Доронино. Выстроившись «лестницей» (т.е. каждый последующий полк стоял с боку и в обязательном промежутке от предыдущего) в голове дивизии находился 6 уланский, а за ним 8-й. Русские драгуны 4 кавалерийского корпуса Сиверса атаковали 6 полк улан. Дело происходило на сухой земле, и огромный столб пыли, поднятой конскими копытами, полностью укрыл 8 полк. Драгуны, обманутые пылью, атаковали 6-й уланский, который начал нарочно отходить. Миновав 8 полк, противник открыл свой фланг и был атакован во фронт 6 полком и в тыл 8-м, взявшим «левое плечо вперед». По мнению польских участников этого боя – «Резня получилась страшной, - драгунам некуда было отступать».
Немного позднее дивизия Брюйера перестроилась в колонну в леске за долиной. Впереди стоял 6-й полк, за ним 8-й. Вновь показалась идущая в атаку русская кавалерия, издали очень похожая на только что разбитых драгун. «Мазуры (жители Мазовии - прим. автора) 6-го полка, обнаглев после свежего триумфа, так пренебрегли неприятелем, что приняли его шагом, - вспоминает Антоний Розвадовский, офицер 8 полка улан, - допустив до конца пик, но пики, вместо того, чтобы разить драгун, проскальзывали по кирасам! Наши мазуры давай в ноги, налетели на нас, сбили, мы с ними сломали прусских гусар, прежде чем другая бригада, стоявшая «лестницей», подскочивши, атаку кирасир отразила и отбила. Стыдно нам было жутко, потому, что князь Юзеф, в течение всей войны нас не видевший, именно в этот момент проезжал мимо дорогой». В этих схватках уланам противостояли драгуны Эмануэля - Киевский с Новороссийским полком, и кирасиры 2-й дивизии Дуки.
Далее польская бригада простояла до поздней ночи под обстрелом, прикрывая орудия. Потери от ружейного огня были ощутимыми. К вечеру русские, по свидетельству Розвадовского, обстреляли улан ракетами (?), правда, без результата.
На следующий день полки подавали списки личного состава, оставшегося в строю. Так в 8 полку в шеренги вставало 220 улан и 13 офицеров. Та же картина была и в 6 полку, как впрочем, и во всей легкой кавалерии, ослабленной постоянными боями, долгими и быстрыми переходами, недостатком кормов для лошадей и провианта для солдат.
7 сентября из состава дивизии Брюйера был выделен 8 уланский полк. Уланы 6-го на Бородинском поле вписали новую страницу славы в летопись полка. Находясь постоянно в огне, они обеспечивали в составе своего корпуса действия Нея в атаке Багратионовых флешей. Так около 9 часов, дивизии Брюйера и Бермана поддерживают захват флешей, а чуть позднее препятствуют русской пехоте отобрать их обратно. Мюрат с вюртембергскими конными егерями (Бермана) бросается на пехоту неприятеля, но кирасиры 2-й дивизии Дуки опрокидывают их и гонят на флеши, врываются вслед за ними и, выбив французскую пехоту, берут 6 орудий из корпуса Нансути. В этот момент русских кирасир атаковал 6 полк улан, точнее майор Сухожевский во главе 100 всадников, что позволило отбить захваченные орудия. По свидетельству Р. Солтыка, майор Сухожевский личным примером увлек улан в атаку со словами: «Вперед, храбрецы! Кто последует за мной?»
На протяжении дня корпус Нансути оспаривал у русских Багратионовы флеши и деревню Семеновское. Кавалерийских атак было огромное количество. За день в полках кавалерии выбыло из строя 2/3 личного состава. Командовавший полком майор Сухожевский, замещавший заболевшего полковника Понговского, был ранен, но остался в строю. Был убит пор. Блешиньский; ранено 8 обер-офицеров, в том числе кап. Францишек Лакиньский, Корнелиуш Гродзицкий, подпор. Ласоцкий, Деман, Радолевский.
К вечеру дивизия Брюйера была назначена в авангард и соединилась с 8 уланским полком (в строю осталось 52 солдата и 5 офицеров) на Новой Смоленской дороге. Усталые солдаты легли спать у ног своих коней прямо на трупы, они уже не в силах были искать себе места.
В Москве 6-й уланский полк получил 19 крестов Почетного Легиона, в том числе 8 для офицеров.
Последний раз остатки полка проявили себя, мужественно сражаясь 18 октября под Винковым.
С 11 октября 1812 г. полком командует полковник Тадеуш Сухожевский (был шефом эскадрона в 5 полку кавалерии). В 6 полку с 9 октября 1809 г. майором. Во втором полку конных егерей с 20 января 1815 г.
В русской кампании полк понес потери, достигающие 50% личного состава.
В компании 1813 г. полк подтвердил свою репутацию одного из лучших в польской коннице, «сe brave des braves», как выразился генерал Уминьский.
Вместе с 8-м уланским полком, 6-й полк образовывал 19-ю бригаду легкой кавалерии (Толиньского, затем Турно) в составе 8-й дивизии генерала князя Антония Сулковского 4-го корпуса резервной кавалерии Великой армии (генерала Келлермана, графа де Вальми).
В Циттау в состав 6-го уланского вошли остатки 18-го полка литовской кавалерии.
15 сентября под Нойштадтом полк вместе с 8-м уланским прогнал два полка казаков, 21 сентября под Лаутербахом обратил в бегство многочисленную неприятельскую кавалерию.
Под Цемой 4 октября разбил в великолепной атаке гусар и казаков, положив убитыми 2 офицера и 35 солдат, не считая раненых, и взяв в плен капитана и десять солдат (свидетельства Колачковского, Уминьского).
16 октября, в крупнейшей кавалерийской битве под Вахау, полк совершил замечательную атаку, вместе со всей немногочисленной польской кавалерией, на 16 конных полков неприятеля. В этом сражении уланы разбивают полк гусар русской гвардии. Потери полка также значительны - половина улан выбыла из строя. Полковник Сухожевский получил ранение.
После битвы под Вахау остатки полка попали в депо в Седане, часть солдат влилась в ряды формирующихся 1-го и 2-го уланских полков.
Состав полка на 14 ноября 1814 г. был следующим: 1 полковник, 1 майор, 3 подполковника, 12 капитанов, 9 поручиков, 15 подпоручиков, 72 подофицера и 289 улан. Всего: 41 офицер и 361 солдат.
Этот полк, реорганизованный в 1816 году, стал 2-м уланским и прославился своей несравненной храбростью в войне 1831 г.
Битвы и стычки:
11 января 1807 – Борцехово около Старогарда
15 января 1807 – Островите около Гнева
27-28 января 1807 – Сварожин-Тчев
23 февраля 1807 – Тчев
26 марта 1807 – Данциг
14 июня 1807 – Фридланд
18-19 июня 1809 – Тарчин-Надажин
6 мая 1809 – Влодава
15-20 мая 1809 – Замостье
17-18 мая 1809 – Сандомир
28 мая 1809 – Собота
28 июня 1809 – Скерневице
15-16 и 26 июня – Сандомир
9 июля 1809 – Пиньчов
25 июля 1812 – Бешенковичи
26 июля 1812 – Островно
27 июля 1812 - Витебск
5 сентября 1812 –Шевардино
7 сентября 1812 – Бородино
18 октября 1812 – Винково (Тарутино)
15 сентября 1813 – Нойштадт
21 сентября 1813 – Лаутербах
4 октября 1813 – Цема
16 октября 1813 – Вахау (Лейпциг)
Командиры:
Винцентий Красиньский с 27.12.1806
Доминик Дзевановский с 03.01.1807
Михал Понговский с 20.03.1810
Тадеуш Сухожевский с 11.10.1812